Спокойный как удав, холодный как глыба льда. Никогда не повышающий голоса, не проливающий слёз. Он дарил комплименты и наносил самые жестокие обиды с обсолютно одинаковыми интонациями. Но, в то же время, приходил в ужас при малейшей опасности, и впадал в отчаянье, когда что-то случалось с близкими ему людьми. И всё же, что бы ни стряслось, умел успокоить, не произнося ни слова, просто крепко прижимая меня к себе.
Однажды, одним только обьятием, сам того не подозревая, он заставил меня понять, что пора уйти от того, с кем я тогда встречалась потому, что эти отношения пусты и бесчувственны.
Под одеялом он делал вещи, которые никогда не умел ни один из моих парней. А потом мы просто лежали рядом и, наслаждаясь запахом свечей и ароматических палочек, говорили обо всём на свете, строя и опровергая миллион теорий, воображая невообразимое, до самого рассвета, пока из нижнего Назарета не начинал доноситься хор голосов, воспевающий кровожадного бога.
Куда всё это подевалось? Откуда в нас столько яда? Почему, при каждой редкой встрече я чувствую, что обязана защищаться? А его безразличие обидней всего. Ничего не остаётся, кроме как отвечать тем же. Делать вид, что отвечаю тем же.