Начинаю реально уставать от атмосферы, творящейся на моей работе. Иногда нужно держать в голове кучу вещей и, не упустив ни одной, реагировать на множество внешних раздражителей. Это просто выше человеческих сил.
Например, обычное утро. Мы с ещё одной медсестрой пытаемся измерить давление и пульс шестидесяти нашим подопечным. Времени на это мероприятие примерно час.
Вбегаю в столовую с двумя аппаратами, подключаю одного из пациентов, спрашиваю его имя (всех помнить просто невозможно), отмечаю его в списке точкой и подключаю второго к другому аппарату.
- Могу я, наконец, получить ответ на свой вопрос?!, - подаёт голос новая пациентка - миниатюрная старушка в гипсе.
- Спрашивай,- говорю я, пытаясь в это время нащупать бирку с именем на руке пациента, которого подключила только что.
- Могу ли я завтра поехать в Будапешт?,- вопрошает бабулька.
- Нет, не можешь,- честно отвечаю я и мчусь к первому аппарату, который писком сообщил, что измерения выполнены.
- Но почему?!,- кричит старушка вслед.
Отключаю первый аппарат, записываю результат в список, кидаюсь к следующему...
- Я устала сидеть и хочу в постель!!!!, - ещё одна бабушка.
Подключаю третьего пациента, одновременно объясняя бабуле, что в постель сейчас нельзя. Спрашиваю имя подключённого. Ответа расслышать не могу потому что:
- Почему я не могу поехать в Будапешт завтра!?
- Потому, что ты в больнице, - поясняю, отключая от аппарата предыдущего пациента и записывая его давление.
- Как это в больнице!? С чего это вдруг!?
В это же самое время вторая медсестра кричит:
- Вика, записывай, Эди, вторая комната, 180 на 60, 77, 36 и 6.
Лихорадочно ищу в списке Эди, быстро чёркаю цифры, убегаю к другому аппарату. Отключаю, записываю, подключаю, спрашиваю имя. Ответ больного перекрывают рыдания и вопли старушки, которая хочет в постель. Собираюсь среагировать, но пищит другой аппарат, стартую к нему.
- Кто нибудь, наконец, ответит мне на вопрос?!
- Валяй,- устало говорю я отключая, записывая и подключая.
- Могу ли я завтра поехать в Будапешт?
- Нет, не можешь, ты в больнице,- коротко отвечаю я и бегу к следующему больному с аппаратом.
- Хочу что-то от боли,- произносит старичёк слева. На бегу вытаскиваю таблетку опталгина из кармана, протягиваю ему, и, бросив дежурное "чувствуй себя хорошо" уношусь дальше отключать, и подключать.
- Вика, записывай! Хана, первая комната, 120 на 85, 70, 36 и 7!
- Могу я, в конце концов, получить ответ на вопрос!?
- Нет,- рявкаю, стараясь одновременно подключить, записать и перекричать рёв "утомившейся" старушки- ты не поедешь в Будапешт!
- Я вовсе не об этом хотела спросить! Может ли кто-то отвести меня в туалет?
- Её - в туалет, - бросаю пробегающему мимо санитару и спешу дальше.
- Я хочу в постель!,- ревёт старушка пока я отключаю её от аппарата.
- Ты только что была в постели, нельзя быть там целый день, часть твоей реабилитации - не валяться в постели,- на автомате поясняю я, одновременно слушая и записывая цифры, которые диктует вторая медсестра.
- Послушайте, могу я задать вопрос, наконец?! Лечу я завтра в Будапешт или нет?!
Преодолевая желание взвыть, хватаю список под мышку, в руки аппараты и бегу дальше.
- Это не турбюро!, - слышу за спиной смех пациента помоложе...
И так до бесконечности! Пока не поедет крыша. Моя, разумеется: почти все наши пациенты уже давно "под открытым небом". "Полёт над гнездом кукушки" совершенно безумного режиссёра. Для полноты картины не хватает только занудного голоска на фоне, тянущего: "Я устааааал, я очень устаааал".
Реабилитация, говорите?
Я говорю: психогериатрия.